Кейт залилась смехом и повалилась на бог.
- Ой повелительница, вот это я понимаю - не знать о своих силах! Ты так ненароком бурю то не вызови! - драконесса встала, подхихикивая, и уселась около Энжел. - Тренироваться надо, а то и силу не сдержать можешь. Да и магию используй пока редко, а то силы кончатся и плохо будет... - Кейт глянула в лес и тяжело вздохнула. Родила таяющий вместе с хозяйкой желудок уже упорно просил есть. Взмахнув крыльями, драконесса взмыла в небо и скрылась в стороне деревьев.

Василёк вернулся ближе к ночи. Усталый и встревоженный, он еле волочил ноги.  Потом он забрался под телегу и, обняв колесо,  заснул.  Килайя, ждавшая его, вздохнула и полезла спать.  Утром она проснулась от того, что по крыше повозки забарабанил дождь, а повозка двигалась. Килайя увидела на месте возницы Василька и успокоилась. Потом снова насторожилась- шёл дождь, а Василёк был только в легкой рубашке, почти не защищающей от холода. Килайя взяла один из запасных пледов и полезла вперед, едва не наступив на нос Евгеше.  Посмотрев на него, она покачала головой: тут, очевидно, цикл только начался и Евгеша должен будет скоро перевоплотиться, так как ни наркотиков, ни лекарств тут не достать. Его кожа была уже сероватого цвета, появились красные и желтые пятна, уменьшился нос и впал в глазницу черный глаз. И вытаращился второй, веко было уже намного больше нормы, Килайя пролезла вперед и накинула плед на плечи Васильку. Василёк поклонился ей и прошептал:
-Храни тебя Небо…сегодня ночью великое счастие будет…гроза...- потом повернулся и прикрикнул на лошадей. Затем оперся рукой на сидение. Килайя смотрела вместе с ним на дорогу и не заметила, как случайно сама положила руку поверх его. Как только она почувствовала, что ее рука лежит на чьей-то руке, она тут же посмотрела на Василька, а Василёк посмотрел на нее и улыбался застенчивой улыбкой.  Килайя тут же убрала руку и отвернулась.  Ей стало не по себе. Такое ощущение, что Василёк только рад подобным казусам. Евгеша проснулся следующим, сначала открылся его черный глаз, а потом другой, который стал наливаться кровью. Глазница его была словно разодрана. Евгеша высунулся из телеги и провел рукой по волосам. Половина шевелюры словно срезанная ножом, упала на землю, а на голове у Евгеши остался лишь средней длины ирокез. Он заметил:
-Это мое последнее превращение. Я читал, что когда волосы выпадают за раз, то больше превращений не будет.

Я тебе говорила, что он болен. Превращение - это следствие его неправильного лечения и экспериментов, Евгеша всю свою жизнь до семнадцати лет провел в психушке, где его «лечили» от последствий Катастрофы. Я же еще говорила, что он был на той станции, и получил дозу радиации. Ее убрали, но потом начали ставить эксперименты, потому что он был никому не нужен и считался погибшим. И один эксперимент привел к тому, что он снова открыл в себе последствия радиации и  начал обращаться в свою мутированную форму.  Я еще не видела ее в полном цвете, Евгеша глушит ее марихуаной или уходит.-объяснила Килайя. Василёк обернулся, взглянув на Евгешу, он сказал:
-Я буду молить за тебя Небо…- и снова повернулся, потому что Фиалка начала филонить. Килайя вздохнула:
-Тут такое дело, что отпускать его от себя рискованно, а держать при себе - еще более рискованно. Скорее всего сегодня точно придется не ложиться. Евгеша, как ты себя чувствуешь- Евгеша сказал, голос у него сел и он говорил ненормально четко:
-Плохо. Ночью обращусь уже, да ты и сама уже все видишь. Но так бы не хотелось, чтобы ты это увидела. -Килайя грустно улыбнулась:
-Ничего. Тем более это последнее превращение…- она посмотрела на небо, и ее сердце застучало очень сильно. Небо скоро начнет темнеть. Килайя посмотрела на Василька долгим взглядом и тихо сказала:
-Сегодня никуда не ходи.-Василёк откликнулся, так же тихо:
-Мне никуда и не надо. Я снова уйду через день, когда мы пересечем границу нашей деревни.-Килайя начала раздумывать, что делать.

Поняли намек все, кроме Василька, который прослушал. Сердце Килайи застучало еще больше, когда она заметила, что  небо уже затягивается черным полотном, а солнце садится.  Василёк выбрал хорошее место и остановил коней. Ночью идти было нельзя. Вместе с Килайей они помогли Евгеше спуститься, он закрывал лицо, уже настолько деформированное, что узнать в нем Евгешу было нельзя. Солнце уже почти село, а Евгеша почти закончил деформацию.  Но она протекала как-то странно, слишком легко.  Не было ни дикой боли ни заболоченного мозга.  Может, ее совсем не было? Вдруг Евгеша почувствовал, что ему очень хочется почесаться, причем чесалось все. Он мотнулся вперед и покатился вниз по холму:
«Что за черт?»-подумал Евгеша. Потом встал и почувствовал, что упирается головой в чьи-то ноги. Подняв глаза, он увидел Василька, который сидел прямо над ним. На его лице не было страха. Евгеша прошипел:
-Дурень, беги отсюда.-Василёк покачал головой.
-Посмотри на себя. - Затем улыбнулся и показал Евгеше на озеро. Евгеша посмотрелся  в него: на него смотрел он сам. В обычной форме, вот только уши у него стали острыми и длинными, оба глаза стали нормальными, правда красного цвета с круглыми зрачками. Волосы снова спустились ниже плеч белыми завитками, хотя раньше не вились и белыми не были. Все было нормально. Евгеша тихо спросил:
-А что со мной случилось?- он помнил себя в мутированной форме. Склизкое существо, больше напоминающее Голлума из «Властелина колец». Василёк сказал:
-Я попросил Небо не мучать тебя, оно откликнулось. –Евгеша снова осмотрел себя:
-И кто же я теперь?- Василёк подумав, ответил:
-Светлорожденный…-

Возможно, госпожа.-Василёк посмотрел на небо. Вдруг раздались раскаты грома и полил ливень, да такой, что едва не сбивал с ног. Все полезли под телегу, так как в телеге было жарко. Василёк же остался, дождь барабанил по его коже, он промок за какую-то минуту. Килайя крикнула:
-Эй! Залезай к нам, простынешь!- Василёк покачал головой. Он стоял, смотря на небо. Его едва не сбивало с ног, но он все равно стоял, затем вдруг ринулся куда-то, прокричав что-то Килайе. Из-за дождя не было слышно слов, но судя по глазам Василька, это был что-то важное. В облаках были видны силуэты драконов. Килайя, думавшая, что Кейт - большая, едва не поперхнулась.

Кейт вылезла из какой-то норы и, прячась в траве, полезла за Энжел. Ей не хотелось попадаться на глаза другим драконам, но и оставлять девушку тоже не хотела. Скорее всего сейчас в воздухе парили драконы Юиске, обожавшие воду, а многие из них не хотели, чтобы появлялся новый правитель, хотелось им вольными быть. А что говорить об одиночках! По этому нужно быть на чеку. Пожалуйста, хоть бы это были драконы моего клана! Пускай драконесса никогда не состояла в клане, где жили её родители, но очень его любила, а сам клан очень почитал Роланда, первого правителя драконов, и с нетерпением ждали нового.

Василёк  бродил по лесу и напевал. На поляну, полную драконов, он боялся соваться. А драконы покружили и улетели. Наверное, разведка. Василёк вернулся, в это время кратковременный дождь закончился. Все перебрались в телегу и там уже сонно сопели. Василёк стал ждать Энжел и Райана, просидел так пятнадцать минут, а потом слез с места возницы и подошёл к телеге. Снова наклонился над крепко спящей Килайей и провел рукой по ее волосам. В его груди словно огонек зажегся, Васильку сразу стало радостно и спокойно, как только он видел ее. Юродивый полез под телегу и там стал  шептать благодарственные молитвы. Он не знал, почему его так бросало в дрожь в и в жар при виде Килайи, но он знал, что он будет ее защищать всеми силами, любой ценой и ради нее он сделает все.

Василёк сидел под телегой и думал. В голову его лезли странные мысли, Василёк пытался их отгонять, но ничего не получалось. Он даже пару раз хлопал себя по лбу. Он представлял себе сияющие вершины Диасция, а особенно храм Всех Богов. Он даже не думал, что попадет туда. Но благодаря Килайе все становилось реальным. Василёк сложил руки на груди и начал читать старинную молитву, которую услышал от шамана. Молился он за Килайю, от чистого сердца... Когда Василёк дочитал молитву до конца, он улегся на землю и быстро заснул.
Утром Килайя как всегда проснулась уже в движущейся телеге. Она вылезла к Васильку и села рядом  сним:
-Ну чего, где мы?-Василёк ответил:
-На линии пограничной... можно свернути налево и пройти по сухой тропе, по дороге, но тогда мы поспеем в Диасций не ранее, чем через десять дней...А можно свернути направо и пройти по болотам по кочкам и тогда мы поспеем в Диасций через три дня...но, ой опасно на болотах, ой тварь всякая нечистая водится.- Килайя зевнула:
-Направо. Я не вынесу десять дней трястись.

Килайя оперлась на сиденье возницы и слушала Василька, который оглашал окрестности залихватскими частушками. Но, к счастью, всегда приличными.  Килайя и не заметила, как Василёк подвинулся к ней поближе. Килайя только почувствовала, как ее плечо упирается в ребро Василька. Василёк прекратил напевать и стал просто смотреть на дорогу. Килайя закрыла глаза и попыталась заснуть. Василёк снова стал гипнотизировать ее взглядом, а потом взял и острожно положил руку поверх ее руки. Килайя резко открыла глаза и хотела было возмутиться, как вдруг поймала на себе взгляд Василька. Он улыбался, и чуть прикрыл глаза. В его глазах Килайя потонула и тут же покраснела. Василёк придвинулся еще ближе, Килайя  застыла. Так они ехали всю дорогу до  остановки. Вернее, до того момента, как начались кочки, телега прыгала как бешеная. Василёк еле управлялся с чего-то испугавшимися лошадьми.
===Дорога на Диасций

Дорога была скучной и серой, даже Эшли притих. Вдруг Килайя крикнула:
-Смотрите! Это Ярило!- мимо них на огромной скорости проскакал табун, ведомый большим рыжим конем, Килайе даже показалось, что за его гриву, подобно индейцу, кто-то держится.  Вяз осенил себя благословляющим знаком:
-Нам будет сопутствовать удача. Мимо нас проскакал табун самого духа коней- у них у всех всегда заплетены гривы.- Рыжий и, что неожиданно, Евгеша, поступили также. На вопросительный взгляд Килайи, он ответил:
-Пора привыкать. К тому же я хочу получить пояс.- Килайя понятливо закивала.

Знаешь, я не думаю, что Сестры могли устроить такое с голосами и акцент кокни- я не думаю, что у Сестер он есть.-отрезала Килайя, прекрасно зная, что ее доказательства непрочны. Но она была просто уверена, что это такие же бедолаги, как и они сами.
Потом они направились шагом дальше, по той самой дороге, где Василёк нагнал их шесть месяцев назад. Вдруг Струнка заметил на грунте след ноги, слез и подошел к нему. След босой ноги, довольно большой:
-Был оставлен минут пятнадцать назад. Владелец редко носит обувь, а еще он почти или вовсе раздет. - Килайя сказала:
-В конце концов тут еще есть дикари, да и может кто из лесу торопился с дамой.- Вяз хмыкнул, Рыжий вдруг расчихался.- Килайя улыбнулась ему и они неторопливо потрусили в Вейю. Дорога извивалась ужом, Килайя чувствовала на собственной заднице каждую колдобину.  Но это зато была такая глушь, где одна монета до сих пор равна одной лошади.

Вообще деньги в Алинарии жили своей жизнью. Где-то за серебряную монету можно выручить коня, дом и даже жену, а  где-то, например, в Диасцие- едва-едва расплатиться за однодневную комнату в трактире.  Наиболее ходовой единицей денег была королевская монета или диасцийский золотой, чуть меньше- южные руны. На севере расплачивались по принципу натурального обмена, обменивая вещи на подходящие по стоимости объекты, которые взвешивались на особых весах, и денежно-весовой единицей служил пик. На востоке же либо пользовались золотыми и серебряными червонцами, либо обменивали, но уже не взвешивались, а покупатели спорили, на что это можно обменять.  Килайя усмехалась, глядя на то, как Рыжий удивленно оглядывает окрестности. Он никогда не был в этой части Диасция и вообще на западе и потому очень удивлялся зеленой травке, голубому небу и обилию деревьев.
Небо в Алинарии тоже было везде разных цветов. На севере- белое, на юге- желтоватое, на западе- зеленоватое и на востоке- вечного лазоревого цвета.   Килайя неспешно трусила на Мамонте, который все время норовил пощипать травку.  Наконец, последний поворот был пройден и Килайя пнула Мамонта пятками под бока. Он пошел быстрой рысью, впереди уже виднелись домишки. И даже пара новых. Килайя начала оглядывать местность в поисках пришельцев, но никого не видела. Народ тут же собрался у огромного дерева и возбужденно переговаривался.

Килайя приостановила Мамонта, заставив его картинно встать на дыбы. Потом слезла. Рыжий тут же слез и остановился за ней. Она спросила:
- Где старейшина и его сыновья?- Народ переглянулся:
- В отъезде они, в Диасцие жен пошли ведать. – Килайя снова спросила:
- А кто за них?- вперед вышел медвежьей внешности человек с русыми волосами, заплетенными в косы:
- Я за них-  Боров. А с чего к нам господа такие пожаловали, откуда сами будете?- Килайя сказала:
- С юга будем. У вас есть, где поселить уставших путников?- мужчина кивнул:
- Как всегда, последняя хата слева. – Килайя дала знак вязу идти заселяться, а сама стала расспрашивать:
- А не было ли у вас странных гостей?- Мужик кивнул:
-Было, яко же, были. Они на священную поляну пошли. Желаете их видеть?-

Килайя молча склонила голову в знак согласия и направилась  в сторону этой поляны вместе с Рыжим, Евгешей, Стрункой и вязом, который просто запихал внутрь вещи и пинком захлопнул дверь, верхом. В качестве дополнительного авторитета Килайя сделала своим знак ехать всем в ногу. Вот они обогнули догнивающие остатки мельницы, Килайя заметила, что клок волос на  упавшей двери так и висит, она подняла его и мигом сделала из него небольшую кисточку и привязала себе на подвеску на шее. Евгеша покрутил пальцем у виска:
Дура. Ну ладно, дождемся их.