Звуки лиры нарушили мой мысленный покой. Я резко повернулась к брату, который медленно что-то наигрывал.
-Я обещал тебе спеть одну песню... Дело в том, что её очень любила Лавис. Мы пели её, когда возвращались из Орландии, из того самого похода, когда Лавис была ранена в плечо и мы еле добрались до безопасного места. Я пел её для сестры... Потому что песня очень подходила к положению. Для этого нужна флейта, но я решил использовать лиру, как тогда: тёмная пещера, стоны Лавис, и тихая музыка... - Закончив свою торжественную речь о знакомстве с песней, как всегда бывало перед его пением, брат стал играть громче, я различила среди тонких нот, как он свистит в такт музыке. Он никогда раньше не пел мне эту прекрасную песню...
-Позабытые стынут колодцы, выцвел вереск на мили окрест... - Тихо начал Бог, его голос почти сливался с мягкими звуками инструмента. - И смотрю я, как катится солнце по холодному склону небес... Теряя остатки тепла... - И снова та мелодия, которая была в начале, брат присвистывал, как и полагалось. Он спел мне эту песню, как бы посвящая её мне. В этот момент я во второй раз влюбилась в него, окончательно и совершенно безответно... Конец песни я почти угадала, мы допели его вместе, вернее, брат уступил мне последний куплет.
-А герои пируют под сенью королевских дубовых палат, похваляясь за чашею хмельной, что добудут таинственный клад... И не поздней Рождества... - В конце песни я улыбнулась и тихонько тронула струны уже замолчавшей лиры, от чего они зазвенели вновь, на этот раз по-другому. Бог продолжил начатую мной мелодию, и спел мне ещё одну песню, которую тоже любила Лавис... Я этоуй песни не знала, но об отношении к ней сестры догадалась.
-Обернули жемчужины шею В три ряда, в три ряда. Говорил ты будешь моей иль ничьею Никогда, никогда. Ты был львом и оленем, ты из гордого племени Живущего там у небесной черты. Где ночи крылаты, а ветры косматы И из мужчин всех доблестней ты. Из ладони просыпались пылью Потерялись в камнях. Все слова что тебе говорили Про меня, про меня. Что у меня тёплые плечи и гордые речи И колючие свечи в темноте высоко. Моя верность хранится там, где пляшут зарницы Как бы ты не стремился не достанешь рукой. Я спущу на воду венок со свечою Так легко, так легко. Чтобы плыл по ручьям, по лыньям за тобою Далеко, далеко. В полынях светит луч чтоб светил он Высоко, высоко. В том краю куда я тебя отпустила Далеко, далеко. Где ночи крылаты, где кони косматы Где щиты, мечи, латы словно песни звенят Корабли под парусами Под павлиньими хвостами И ведьмы нежнее и краше меня. у них тёплые плечи и дерзкие речи Посмотри как тают свечи в темноте высоко Где кони крылаты, а ветры косматы Это всё далеко, далеко, далеко. - Наконец, брат замолчал. Он передал лиру мне, и я, уже заранее зная, что он споёт для меня, сыграла песню про полнолуние, покачиваясь из стороны в сторону и делая свой голос хрипловатым, как у старой шаманки. Бог подпевал... Наконец, я тронула струны в последний раз и отложила инструмент. Мы с братом заползли в шалаш и устроились там, по обе стороны от пса, поглаживая друг другу озябшие руки и напевая нашу любимую песню про ночную кобылу.

Отредактировано Неритта (2012-01-23 16:48:55)